На что было похоже твое детство?
Мне повезло, что родители переехали на побережье. Сначала я не очень этого хотел, потому что большинство моих друзей остались в Западном Лос-Анджелесе. Но потом меня научили бодисерфингу, и все изменилось. Я получил свою первую работу, когда мне было 16, и она была связанна с серфингом. Я трудился в компании под названием California Surfrider. Там меня научили создавать спортивное снаряжение. В те годы (середина 40-х) Велзи и его друзья занимались серфингом рядом с пирсом, где я жил. У них были тяжелые красные борды, и для них мы были мальчишками.
Кто был твоим кумиром?
Я бы сказал, что Дейл. Каждый хотел быть его другом. Он был хорошим серфером. Казалось, что он умел абсолютно все. Вот только школу своим вниманием Дейл не жаловал. У него всегда были самые красивые девушки, мотоциклы и авто. У Дейла я научился умению ходить вверх и вниз на доске.
Каким было ощущение, когда ты впервые встал на доску для серфинга?
Внутри меня все кричало: «Помогите!» В то время у меня была совсем никудышная доска. Борд был большим и толстым, а канты были очень острыми. Так что мне приходилось нелегко.
Расскажи том, что собой представлял серфинг, когда ты был подростком.
Когда я стал постарше, у меня появилась довольно приличная доска. Кататься стало проще. Я смог тусоваться с парнями из серф-клубов вроде Palos Verdes. Мне часто встречались настоящие легенды вроде Хоппи Свотса и Лероя Гранниса.
Где ты получил все необходимые навыки для создания досок?
Я начал на Гавайских островах. Там мне удалось сделать несколько бордов. Когда я вернулся в Калифорнию, то устроился на работу в UCLA, но чуть позже уволился, чтобы посвятить себя серфингу. Начальник спросил меня, почему я захотел бросить работу, которая предполагала медицинские и пенсионные пособия. Я сказал им, что собираюсь делать мебель и доски для серфинга. Вы можете представить себе их лица!
Мой друг Бев Морган был серфером и отличным ныряльщиком, и он начал делать гидрокостюмы. Вместе мы арендовали небольшой магазин в Редондо-Бич, который чуть позже стал известен как Dive ‘N’ Surf. Это был 1953 год. Бев делал гидрокостюмы, а я делал доски для серфинга. Покойный Билли Мейстрелл подружил меня с Дейлом Велзи. Дейл подумал, что работать вместе — отличная идея. Потому что так один человек сможет смотреть за магазином, а другой будет заниматься серфингом! Каждый из нас делал по шесть досок в неделю. Так и начался наш бизнес.
Когда ты прекратил заниматься шейпингом?
В начале 70-х. В то время популярность набирали шортборды. К тому же всем покупателям резко захотелось давать нам ценные советы. Это было глупо. Фил Эдвардс однажды сказал про лонгборды: «С ними невозможно расстаться». Поэтому я занялся рыбалкой.
Что заставило Грега Нолла, Брюса Брауна, Марка Мартинсона, Дьюи Уэбера и тебя заняться коммерческим рыболовством?
Возможность быть рядом с океаном, я думаю. Когда я был ребенком, я любил рыбалку. Поэтому возможность заработать на этом мне также понравилась. Временами это может быть очень скучным занятием. Но когда есть работа, все совсем по-другому.
Что заставило тебя снова начать шейпить доски?
Все спрашивают меня об этом. Поработать в мастерской мне предложил Грабби Кларк. На него уже работали Дейл Велзи и Фил Эдвардс. Кларку нужен был третий.
Расскажите о создании твоего знаменитого логотипа Jacobs.
Когда Велзи и я объединили усилия, мне пришлось придумывать логотип. Но я также собирался создавать собственный бизнес и задумался о своей эмблеме. По некоторым причинам я начал рисовать алмаз. Мы продали множество досок с этим изображдением. У каждого ребенка на пляже было такое.
Насколько для тебя важно качество?
Очень важно. Иногда желание сделать все правильно означает, что работа занимает немного больше времени. Если ты собираешься что-то сделать, нужно сделать это правильно.
Как бы ты описал хорошего серфера?
Важен стиль и понимание того, что ты делаешь. Если вы посмотрите, как катаются Фил Эдвардс и Мики Дора, то поймете мою мысль. Стиль для меня очень важен. Именно за такими серферами я предпочел бы понаблюдать.
Кого ты считаешь ответственным за будущее нашего спорта?
Джона Вегенера. В свое время он создал для меня пару досок. Я присутствовал в мастерской и не спускал с него глаз. Джон продолжал становиться лучше с течением времени. Теперь у него есть эти доски Alaia. Джон очень изобретательный и всегда пытается улучшить то, что и так никто не умеет делать. Мэтт Кальвани — также отличный шейпер. У Мэтта меткий глаз и умелые руки.
Из всех мест, где ты побывал, какое стоит посетить еще раз и почему?
Гавайи. Я работал в береговой охране, и мы путешествовали по всем островам. Там я встретил, вероятно, лучшего гребца на то время — Джорджа Даунинга — и познакомился со своей женой. Наверное, это было самое лучшее время в моей жизни.
Что тебя вдохновляет?
Серфинг. Это то, что мне нравится делать. И, конечно же, шейпинг. Когда я стою за верстаком, я всегда думаю о том, как можно улучшить доску, особенно если я собираюсь сделать доску для себя. Я действительно люблю делать доски по индивидуальному заказу. Так я могу встречаться с людьми, чтобы выяснить, чего они хотят, понять их способности, предпочтения в серфинге. Мне также нравится видеть их лица, когда клиенты забирают борды.
Какой смысл для тебя имеет серфинг? Как он изменил твою жизнь?
Я не знаю. Это своего рода стимул, который помогает идти дальше. В океане есть что-то возвышенное и одновременно осязаемое. Это место, где заканчивается земля. Океан завораживает. Я действительно не могу это объяснить.
Что самое важное из того, что ты узнал в своей жизни?
Не спорить с женой. Вот и все.
Чем ты больше всего гордишься?
Возможностью веселиться и зарабатывать при этом на жизнь, делая то, что я люблю.